Нелегкий путь из Невельского гетто Алексея Хомичева (Лейзера Иткина)

Исследование судьбы человека пережившего Холокост
Автор: Пузыня Екатерина, 9 «А» класс МОУ «Гимназия г. Невеля»
Руководитель: Петрова О. В., учитель русского языка и литературы МОУ «Гимназия г. Невеля».
2016 год

Введение.
Много книг, статей, научных трудов уже написано о Холокосте на Невельщине. Почему же я продолжаю исследовать эту тему? Исследование данной темы позволяет через человеческие судьбы раскрыть ценность жизни, научить нас толерантному отношению к людям, постараться показать всю абсурдность националистической ненависти.
«Холокост — (от греческого слова Holocaustos — всесожжение, жертвоприношение с помощью огня), преследование и уничтожение евреев нацистами и их пособниками после прихода к властиГолубая дача фото Невель в Германии Гитлера и до окончания Второй мировой войны в Европе (1933 — 1945 гг.)». Во время Второй мировой войны евреям был придан статус полностью бесправной группы населения, обреченной на смерть.
Расстрелы узников гетто в Невеле начались 4 сентября 1941 года. В этом году исполнилось 75 лет со дня трагедии. Казалось бы, все известно о тех людях, которые были казнены в Невеле, о тех, кто спасся. Известно, что списки погибших до сих пор не полные, возможно, о многих мы никогда не узнаем. Но очень часто мы узнаем о судьбах людей, которые спаслись от расстрела.
Голубая дача… У любого нормального человека кровь стынет в жилах, когда приходишь на место захоронения невельских евреев. Памятники, на которых высечены имена мужчин, женщин, стариков и …детей.
Дети, расстрелянные на Голубой Даче… В чем виноваты они? А ведь они так хотели жить! Хотели жить и два брата — Лейзер и Меер Иткины, находившиеся в гетто на Голубой Даче. Как спаслись они от страшной смерти? Ответом на этот вопрос может стать история девятилетнего невельчанина Лейзера Иткина, сбежавшего из гетто. Нелегок был его путь к спасению, но на его пути встречались люди, которые помогли ему спастись. Лейзер Иткин стал Алексеем Николаевичем Хомичевым, ему сейчас 84 года и он очень ценит жизнь, которая ему была подарена судьбой не раз.

  1. Анализ источников и историография.

Материал о том, что такое Холокост, о способах уничтожения еврейского населения достаточно полно представлен в учебном пособии «История Холокоста на территории СССР». Для получения региональной информации мною были изучены отдельные разделы пособий для вузов И.А.Альтмана «Холокост и еврейское сопротивление на оккупированной территории СССР», «Жертвы ненависти: Холокост в СССР 1941—1945 г.», материалы сайтов «Центр и Фонд „Холокост“: Память и предупреждение», «Холокост на Псковщине».
Из материалов Яд Вашем я узнала о показаниях немецкого солдата Кильгорна, который докладывал об уничтожении еврейского населения в Невеле. Повод для быстрого уничтожения евреев в Невеле и о дате расстрела я узнала также из документов музея Яд Вашем: «4 сентября 1941. Доклад об оперативной ситуации в СССР №73 айнзатцгруппы B».
Более глубокие исследования истории Холокоста в Невеле были проведены Кокоревой Светланой в рамках научно-практической конференции обучающихся и описаны в ее работе «Холокост в Земля молчит ... НевельНевеле и Себеже». В них охарактеризованы численность и способы уничтожения еврейского населения в этих городах Псковской области.
В рамках научно-практической конференции была также написана работа под руководством Н.Ф.Витоль «Там наше детство расстреляли на страшной Даче Голубой…», где Кокорева С. изучала судьбы детей невельского Холокоста. Теперь этот список можно дополнить, рассказав о судьбе Лейзера и Меера Иткиных.
В сборнике «Истоки — 2010» в работе Степановой Татьяны есть сведения о последствиях Холокоста и об установленном памятнике на месте расстрела невельских евреев. Благодаря моему исследованию, мы узнали о неточностях в написании еврейских имен на памятниках. Как звезда Давида на памятнике 1947 года, установленном евреями, вернувшимися с войны, была заменена на пятиконечную в угоду пропаганде, так и имена Иткиных заменены на русские имена.
Для изучения событий Холокоста в Невеле я обратилась к работе Максимовской Л.М. «Голубая дача. Памяти жертв Невельского Холокоста», а также к работе Бойдича Д. «Это забыть нельзя (Невельщина в годы оккупации). В 2014 году вышла книга Максимовской Л. М. «Земля молчит… Памяти Невельского гетто», в которой собраны воспоминания свидетелей этой страшной трагедии. Они рассказывают, что много детей смогли убежать от расстрела, но не всем удалось спастись.
В прошлом году мною была написана исследовательская работа «В Список Шиндлеров», в которой я описала влияние Холокоста на историю моей семьи. Теперь, благодаря настоящей работе, тему «Холокост на Невельщине» можно продолжить. Подробнее о страданиях, перенесенных А. Хомичевым, я узнала из автобиографических записей «Сведения обо мне» и его сборника стихотворений «Живем и радуемся».
Чтобы узнать о страшных цифрах казненных евреев в тех городах, через которые шли Лейзер и Меер Иткины, я изучила материалы Википедии (Витебское гетто, Могилевское гетто, гетто в Оршанском районе и др.)

  1. Путь к жизни Алексея Хомичева.

Каким же был путь к жизни Лейзера Иткина (А.Н.Хомичева)? Как удалось ему спастись? Мальчик с семитскими чертами добрался до Украины в то время, когда во всех оккупированных городах и деревнях фашисты уничтожали евреев. Алексей Николаевич помнит, через какие города они с братом шли. Я буду изучать путь спасения Л. Иткина и выяснять, каким же образом он избежал всех тех расстрелов гетто в городах, через которые он шел. Шел к жизни. Минуя Иткин Лейзер (Алексей Хомичев) смерть.
6 мая 2016 года из передачи «Жди меня» невельчане узнали трагическую историю Алексея Николаевича Хомичева, 84-летнего жителя города Киева, автора пяти книг о здоровом образе жизни. Оказывается, человек с таким именем и фамилией никогда не рождался на свет. Имя появилось спустя девять лет.
Девятилетний Иткин Лейзер в сентябре 1941г. вместе с родным одиннадцатилетним братом Меером совершили побег из гетто в г. Невеле Псковской (тогда Калининской) области перед самым расстрелом евреев гетто.
Фашисты вошли в Невель 15 июля 1941 года. На Голубой Даче под Невелем уже 6 сентября 1941 года было расстреляно около двух тысяч человек. Полный список погибших восстановить теперь уже невозможно. На памятниках — 860 фамилий казненных. Среди них могли быть Лейзер и Меер Иткины.
Один добрый человек, встретившийся мальчикам, посоветовал: «Придумайте себе русские имена и фамилии, а свои забудьте, даже во сне не произносите, иначе погибнете». Так появились Леша и Миша. Фамилия Фомичевы была у кого-то из знакомых. Потом, на Украине, Алексея записали Хомичевым (по-русски Фома, а по-украински Хома). С этой фамилией он и живет до настоящего времени, эту фамилию носят сыновья, внуки и правнучка.
За время Великой Отечественной войны фашистами было уничтожено 6 миллионов евреев. Лейзер и Меер чудом уцелели. А может быть это не чудо, а результат того, что они очень хотели жить, и на их пути встретились люди, которые помогли им сохранить жизнь. «Жизнь — это  Иткин Меер (Михаил Фомичёв)подарок, который случайно остался у меня. Его не должно было быть. Шанс из тысячи», — говорит Алексей Николаевич Хомичев. И добавляет: «Я знаю цену жизни. Радуйтесь жизни, потому что живете, а если живете хорошо, так вообще отлично». Человек такой нелегкой судьбы — автор сборника стихотворений «Живем и радуемся». У него нужно поучиться умению радоваться жизни.
После бомбежки в 1941 году, когда почти весь город Невель был разрушен, отец с братом достали где-то небольшую повозку, слепую лошадь, сложили на повозку пожитки, посадили тех, кто не мог идти, и все двинулись на восток. Где-то через два дня их догнали немецкие мотоциклисты. Алексей Николаевич помнит стрельбу, ожесточенные споры папы с дядей, фразы: «культурная нация, у них такие композиторы…». И семья Иткиных вернулась, а остальные пошли на восток. Алексей Николаевич пишет нам в письме: «Сколько и какие зверства совершили нечеловеческие выродки, устроив Холокост. А ведь они пришли на землю не из космоса. Эти поганки выросли в среде культурнейшего народа культурнейшего континента и в кратчайший срок смогли превратить в таких же поганок почти пол Европы!!!. Трагедия нашей семьи произошла, в том числе, и потому, что папа очень верил в этот «культурный народ» и не увёл свою семью на восток, как его младший брат, а вернул обратно в Невель на погибель».
Как только семья Иткиных вернулась в Невель, сразу оказались в гетто. Гетто в Невеле было «закрытого типа». Со стороны улицы был забор, вход охранялся, а тыльная сторона двора загорожена не была, росли деревья, а на некотором расстоянии кустарник, переходящий в лес. «Постоянно хотелось кушать, — вспоминает Алексей Николаевич. «Однажды сказали всем выходить с вещами. Мужчин собрали отдельно, они начали что-то копать. Мы с мамой сидели на узлах. Ходили охранники с оружием. Мама вдруг прошептала: «Бегите»! Брат схватил меня за руку, и мы побежали. Добежали до кустарников и нырнули в лес. Вначале слышали выстрелы. Бежали, пока были силы. Когда остановились, брат сказал: «Пойдем на восток». Можно предположить, что семья Иткиных вернулась в Невель на погибель в начале сентября 1941 года.
Всем евреям Невеля было предписано отправиться в старинную усадьбу под названием «Голубая дача». Бургомистр вызвал старост улиц, помощников, полицию и приказал организовать сбор. Евреев вели с вещами, с узлами, с криками. В Голубую дачу гнали тогда больше тысячи человек. На подводах везли стариков и детей. Молодежи в толпе, идущей к Голубой даче, почти не было. Почти все молодые, сильные мужчины уже были на фронте. Многие не понимали, для чего их ведут. Чтобы не было паники, людям говорили, что их собирают для отправки в Палестину. Во Папа Иткин Борух, 1925 г.что только не поверишь в такой момент, цепляясь за последнюю соломинку надежды! Не верил и Борух Иткин, что «культурная нация» может так жестоко расправляться с людьми только за то, что они евреи.
В течение нескольких недель до расстрела люди жили, не зная, что ждет впереди. Их выгоняли на работу в город, есть не давали совершенно. Только иногда что-нибудь съедобное приносили знакомые из города.
Зинаида Израилевна Рейнберг, которая сейчас живёт в Великих Луках, вспоминает: «Когда колонна шла по мосту через речку Еменку, самых слабых, больных полицаи стали сталкивать в реку». Алексей Николаевич помнит это вечное чувство голода.
На рассвете 4 сентября 1941 г. здесь состоялся массовый расстрел женщин и детей подразделением ЗК-7а, входившем в состав АГ «В». В этот день расстреляли около 800 человек. Возможно, именно в это время Лейзеру и Мееру Иткину удалось бежать из гетто. Лейзер и Меер убежали, а Роза и Мендель скорее всего расстреляны. Сведений об их спасении не имеется.
Мальчики шли лесом, полем, потом через город Великие Луки (теперь Псковской области). Убежав из одного гетто, мальчики могли попасть в другое: в эту же осень в Великих Луках прошли казни около 60 евреев (до войны их было свыше полутора тысяч).
«Очень хотелось кушать. Находили на полях что-то, запомнились зеленые помидоры. Помню, ночевали на чердаке какого то сарая. Слышалась стрельба — фронт был совсем близко. Утром пошли в сторону выстрелов. Навстречу ехала машина, остановилась. Вышел немец, показал лезть в кузов и поехал в сторону от фронта. Довез до шоссе Ленинград — Киев, высадил и, ничего не сказав, поехал дальше». Леша и Миша стояли, не зная, что делать. Подошел мужчина и сказал, что всех евреев Невеля расстреляли. «Говорите, что вы детдомовцы, родителей не помните, случайно отстали, когда всех увозили». Мужчина сказал и ушел. Среди невельчан было много людей, которые укрывали евреев, сбежавших от расстрела из гетто. Однако были и такие, кто боялся расправы фашистов.
Брат решил: «Пойдём в Крым, там теплей» (он окончил 4-й класс, был старше Лейзера на 2 года). Пищу мальчики пытались найти на огородах, стучаться в дома и просить еду боялись. Потом заметили, что на обочинах шоссе валяется много хлебных корок, очевидно, немцы их обрезали и выбрасывали. Мальчики стали их собирать, обдувать и кушать. Миша решил, что если идти с разных сторон шоссе, можно больше собрать корок. Однажды нашли целую банку тушенки — это был праздник. Спали на земле, отойдя от шоссе. Потом стало холодно и мальчики решились Мама Иткина Рахиль (Черневич)стучаться в избы и проситься заночевать. Кто пускал, кто нет, кто кормил при этом, кто нет, некоторые давали какую-то одежду, обувь. На пути мальчиков не встретились люди, которых можно было бы назвать Праведниками народов мира.
Через некоторое время Миша установил: 20 км в день, иначе до зимы в Крым не попадём. По шоссе почти беспрерывно им навстречу шли немецкие машины. Так Леша и Миша прошли Витебск, Оршу, Могилёв, Гомель, Чернигов… Дорога до благословенного теплого Крыма была оккупирована.
Когда вошли в Витебск (до Витебска от Невеля 100 км), было трудно дышать от гари — видно город недавно сильно горел. Мальчики не знали, что это было только что сожжено Витебское гетто. В него было согнано 13 000 евреев, 8000 расстреляны, 5000 умерли от голода. После уничтожения гетто нацистские зондеркоманды устроили зачистку в городе, вылавливали и уничтожали еврейское население. Потом само гетто было сожжено в сентябре 1941 года. Опять Леша и Миша могли бы быть расстреляны.
Потом мальчики решили продолжить путь по железной дороге. В тот день, когда они проезжали товарную станцию г. Орши, немцы расправлялись с евреями в этом городе. В Орше было одно из самых страшных гетто. Немцы уничтожали уже «вторую партию» евреев: заставляли разрывать свежие могилы — рвы и сбрасывали туда людей заживо по 20—25 человек. Осенью 1941 года тут было уничтожено 6 000 человек.
В Могилеве Лешу и Мишу остановили полицаи, завели в помещение и велели снять штаны. Алексей подумал: «Конец!». Но, пошептавшись, отпустили.
В начале октября 1941 года в лесу под Могилевом было казнено 2208 человек. А через 10 дней еще 3726 обитателей могилевского еврейского гетто. Всего в Могилевском гетто было уничтожено 5934 человека. Мальчики Миша и Леша в очередной раз чудом избежали смерти.
Мальчики шли дальше. Холодало. Был уже, скорее всего ноябрь. В начале ноября под Гомелем нашли свою смерть члены местной еврейской общины. Здесь было уничтожено 2500 тыс. женщин, стариков и детей.
Где-то между Гомелем и Черниговом мальчикам кто-то сказал: «Дальше Украина, у них белые хаты, но в Киев не идите, вам туда нельзя». Никаких белых хат Леша и Миша не увидели. «Жуткая картина, — говорит Алексей Николаевич, — сожженные деревни и только одинокие страшные печные трубы».
Западные и южные районы Киевской области были оккупированы во второй половине июля и в течение августа 1941 г. В Киевской области тотальное уничтожение евреев началось с Белой Церкви, где перед войной жило 9.500 евреев, а к моменту оккупации 16 июля 1941 г. — приблизительно 5.000-6.000 евреев. Их всех уничтожили в середине августа 1941 г.
Сожженные села Черниговщины. В ноябре 1941 года фашисты расправлялись с мирным населением вне зависимости от национальности. Тысячи людей уничтожены. Под Черниговым было расстреляно 9740 евреев. Чернигов, Остер, Козелец, Старая Басынь. От старой Басыни до страшного Бабьего Яра всего 61 километр. Бабий Яр. Массовые казни еврейского населения начались здесь в сентябре 1941 года и продолжались до 1942 года. 150 000 человек казнено в Бабьем Яру.
Ребята шли просёлочными дорогами, придерживаясь направления на юг, пока не начал падать  Алексей Хомичев, Евгенья (Геня) Иткина в кругу семьи - г. Ленинград, 1963г.снег. Ехал молодой мужик, посадил их в свою телегу и привез к себе домой. Детей у них с женой не было, он часто шутил: «Всё умею делать, а детей не могу». И пел: «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг». Жаль, что фамилию его Алексей не запомнил. Это было село Старая Басань, Бобровицкого района, Черниговской области.
В передаче «Жди меня» Мы увидели Василия Сергеевича Кузьменко, жителя Старой Басыни, который в годы войны был ребенком. Он помнит, что в село осенью пришли два мальчика, а в апреле ушли.
В поле недалеко от села, в направлении Новой Басани, стоял большой, кажется, только перед войной построенный, коровник. Его растаскивали, и мальчикам дали топор, сани и велели рубить и привозить домой опоры, подпиравшие крышу сарая. Рубили долго, по очереди, т.к. опоры были дубовые, а сил у 9-ти и 11-ти летних детей было мало. К тому же мерзли руки и ноги. Самим взрослым, как сейчас Алексей Николаевич понимает, стыдно было это делать.
Можно ли этих людей, у которых жили мальчики, считать Праведниками по формату Яд Вашем? Звание «Праведника мира» присуждается при соответствии следующим критериям: спасение от опасности немедленного уничтожения евреев, причем действия спасителя не должны быть мотивированы получением обогащения, и существовала реальная опасность для спасавшего и его близких. Я считаю, что, конечно, опасность существовала, но главная цель «спасителей» была обрести бесплатную рабочую силу. Алексей Николаевич вспоминает, как «батрачил» на огороде, в поле, в доме.
Как-то утром Алексей просыпается, а брата нет. «Ушел твой брат», — сказали ему. Больше брата Алексей никогда в жизни не видел. Работники передачи выяснили, что Миша ушел на заработки в село Рудьковка.
Карательная экспедиция эсесовцев остановилась, не начавшись у огромного болота села Рудьковка. Это и спасло мальчика Лешу с опасными для тех времен семитскими чертами.
Алексея же передали больной древней старушке, Приходько Вывде. Средств к существованию у нее не было, и Алеша должен был ходить по сёлам, собирать милостыню, чтобы прокормить её и себя. Когда она умерла, Алексея взяли Кузьменко, какие-то родственники старушки. У них я прожил до сентября 1944г.
Алексей Николаевич вспоминает, что немцы уничтожили большую деревню Пески, примерно в 3-х км от Старой Басыни, расстреляв всех её жителей. Сельчане видели жуткое зарево. Очевидцы рассказывали, что немцы рано утром окружили всю деревню и, потом, сжимая кольцо, заходили в каждую хату, ставили возле печи людей, расстреливали, поджигали соломенную крышу и переходили к другой хате. Прочёсывали все погреба и другие строения. Говорили, что это была месть за партизан. Поэтому в селе партизан боялись не меньше, чем немцев.
После этих событий жители Старой Басани построили в огородах закрытые окопы. Когда появлялись немцы, все прятались в окопы, входы в которые закрывались деревянными крышками с дёрном — обнаружить их было трудно. Такие же окопы построили на полевых участках (на бывших колхозных полях), которые получили жители села от оккупационных властей. «На таком участке Кузьменков мне пришлось вдоволь поработать и лопатой, и другими сельскохозяйственными орудиями. Здесь, в конце лета 1943г, я и встретил наступающие наши части, которые двигались по „шляху“ со стороны Новой Басани».
«Я продолжал жить и работать, никто мне ничего не предлагал, в том числе и учебу в школе, хотя ЖДИ МЕНЯпрошло более года после освобождения. И, как всегда, не было бы счастья, да несчастье помогло. Я сильно побил их сына, не могу вспомнить за что. Меня отвели в сельсовет, составили какой-то документ (здесь впервые в письменном виде были зафиксированы мои новые имя и фамилия: Алексей Хомичев. Было это в сентябре 1944г.) и велели идти в Бобровицу, в Гороно (пешком, без сопровождения). В Гороно мне сказали добираться в Дедовский детский дом города Прилуки (дав какие-то бумаги и сообщив адрес, денег не дали, поехал товарным поездом). В этом детдоме я и встретил День Победы.
Летом 1945г меня перевели в Софиевский детдом, Лосиновского района, Черниговской обл. Здесь в 1948 году мне, как и всем воспитанникам, у кого не было документов, после медосмотра выписали свидетельство о рождении. Так как я говорил, что родителей не помню и ничего о себе не знаю, кроме имени и фамилии, то воспитательница мне придумала и родителей, и день, и место рождения».
О настоящей биографии Алексея Хомичева не знал никто, включая жену. В 1960г, когда Хомичев служил в в/ч 18278 в г. Плунге, Литовской ССР, при подготовке к поступлению в КПСС, он решился — написал заявление в партком, где изложил свою настоящую биографию с указанием фамилии и национальности. Рассказал жене. Поехал к военному юристу в Клайпеду с вопросом, как восстановить свои настоящие документы. Но юрист смог убедить, что этого не следует делать, учитывая диплом, свидетельства о браке, рождении сына и т. д. «Освободился от тяжести и живи спокойно», — сказал он. В партию меня приняли. А когда ракетному полку выпала честь отправится на Кубу в 1962году (Карибский кризис), Хомичева, как и других евреев, убрали из полка (под различными предлогами) и направили в соседний полк (в/ч 74321) в г. Таураге, Литовской ССР.
В 1961 году Алексей Николаевич посвятил поиску своих корней, поехал в г. Невель Псковской Иткин Лейзер (Алексей Хомичев) области. Сначала обратился в ЗАГС с вопросом, сохранились ли документы о рождении Иткиных Меера, Лейзера, Розы и Менделя? Ему ответили, что сохранились. Один пожилой невельский еврей дал несколько адресов, при помощи которых Алексей Николаевич узнал адрес тёти, младшей сестры отца, которая жила в Ленинграде. Когда он позвонил в её квартиру, вышел мужчина и закричал: «Геня, иди сюда, тут кто-то ваш пришёл». Тетя Геня спросила: «Ты Лёня или Меер?». Оказывается, о том, что два мальчика Иткиных убежали перед расстрелом, в Невеле знали. «Я специально не меняла фамилию, когда выходила замуж, чтобы вам легче было меня найти. Ты, Леня, молодец. Но, почему Меер, паразит, не нашёл меня?»
«Иткин Меер Борухович, 1930 г.р… Как бы мне хотелось его найти и обнять! Ведь он мой спаситель — без него не было бы и меня!» — именно Меера (Мишу) ищет через передачу Алексей Николаевич. Жаль, что Меер умер, не дождавшись этой встречи. Но на передачу приехали дети Михаила Ивановича Фомичева (Меера Иткина), младшего сына которого Михаил назвал в честь брата.
Дети Михаила Фомичева рассказывают, что знали, с именем отца, в свидетельстве о рождении которого написано «воспитанник детского дома», связана какая-то тайна. За четыре года до смерти он рассказал им о своей семье, о брате, с которым бежал от расстрела из невельского гетто.

Заключение.
Страшной смерти избежали мальчики Меер и Лейзер, но там, на Голубой Даче, остались лежать их мать и отец, сестра Роза (3 года) и брат Мендель (1 год). Страшный путь прошли дети по оккупированной территории, чудом избежав смерти. Путь к своему спасению, путь к жизни.
Теперь Алексей Николаевич желал бы вернуть себе настоящее имя, раньше не позволяли обстоятельства. Сначала Хомичев служил, потом сын Борис пошел по стопам отца, служил в очень секретной структуре и отец боялся ему навредить. Сейчас сын демобилизовался и можно свободно говорить о своем еврейском происхождении.
Можно исправить имена на памятнике: мать Рахиль (а не Раиса), отец — Борух (а не Борис); А.Хомичев Голубая дачанужно добавить на памятник детям, расстрелянным на Голубой Даче, имена Розы и Менделя Иткиных.
Поэтому моя работа не закончена, хоть цели и задачи достигнуты. Я узнала о нелегкой судьбе Алексея Николаевича Хомичева, еще об одной из судеб жертв невельского Холокоста. Узнала о спасении Лейзера и Меера и о смерти Розы и Менделя Иткиных. Эти дети — жертвы Холокоста. Рассказала о том, как Лейзер Иткин стал Леней Хомичевым и о причинах, которые заставили его сделать это. Изучила биографию этого интересного человека, нелегкий путь к спасению, ведь это был путь по оккупированной фашистами территории, исследовала литературу о Холокосте и о Холокосте в Невеле.
Полный список погибших на Голубой Даче составить уже невозможно, но время от времени, благодаря таким исследованиям, появляются имена погибших, которых не было в ранее составленных списках.

Литература.

  1. Гетто и уничтожение евреев в рейхскомиссариате Украина. — YAD VASHEM. The International School for Holocaust Studies. Глава 17.
  2. Ицхак Арад. Катастрофа евреев на оккупированных территориях Советского Союза (1941—1945). Днепропетровск, «Ткума», 2007, стр. 239—263
  3. Жди меня. //Передача центрального телевидения. Первый канал. — Выпуск 0т 6 мая 2016 года.
  4. Пузыня Е. Д. В Список Шиндлеров. Исследование влияния Холокоста на историю моей семьи. — Невель, 2015.
  5. Хомичев А. Н. Сведения обо мне.- Киев, 2011.

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Google Buzz
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники