От Замогилья до Благодати (2 часть)

Посоветовали зайти в хатку к одной старухе и у неё спросить про нужную мне исполнительницу голошения под язык. Зашёл… На огромной кровати пол кучей пёстрого тряпья лежит древняя бабка, не шевелится — лишь по сторонам глазами зыркает… Здороваюсь с ней и спрашиваю про её самочувствие, хоть и глупо про это спрашивать у человека, который уже не шевелится.

«Ой, мил-человек, лежу вот и смерти жду уже второй год, а она всё не приходит, проклятая…» Называю нужную мне певицу… «А, так тебя музыка интересует, мил-человек… Жива Софья из Худого, жива. Своё в больнице отболела и теперь бегает, как жеребица, хоть замуж её выдавай. А дед Семашко из Чернухи… Тот плох, парализованный он, тольки рот ругаться открывает. Титовна? Жива-здорова и сама кого хочешь вылечит… Тольки позавчера к ней из самой Эстонии за травками приезжали. А сам ты откуль будешь и женат ли?…» Не поднимаясь второй год с постели, старуха знала всё про всех… Даже про живших в совсем дальних деревнях.

Опять в чём-то патология? Нездоровое желание найти виновника всех своих несчастий и неудач не в себе самом, а на стороне. Болезнь случится — соседка отравила-околдовала. Развод в семье — жена виновата. А уж если церковь разрушили, то уж тут явно без евреев не обошлось…

«В миру Евлампий в Кремле работал поваром. И рассказывал он, что был там у Сталина огородик небольшой… Выйдет Сталин утром, перекрестится и огородик тот перекрестит. Очень верующим был… А потом Каганович в родственники пробрался… Жена еврейкой стала… И рад бы Сталин храм Христа Спасителя сохранить, да в недоумении: родня, что ж делать…»

В деревне Спас немецкая бомба попала в церковь и наполовину её разрушила. За два дня местные православные мужички и бабы растащили все кирпичики по своим дворам, разобрав и уцелевшую часть храма, и все пристройки…