Невель. Справочник. Всё о Невеле

По воспоминаниям ветерана Великой Отечественной войны Николая Евдокимовича Соловьёва

В семье Евдокима Демидовича и Анастасии Поликарповны Соловьёвых, проживавших в деревне Бойково Невельского района Калининской (ныне Псковской) обл

Евдоким Демидович и Анастасия Поликарповна Соловьёвы, 1918г.

асти, родились три сына. Старший из братьев Дмитрий ушёл служить в армию в 1938 году. Через три года страшная весть пришла в каждый дом – началась война. Отец ушёл на фронт. А уже 15 июля 41-го фашисты вошли в Невель. Гитлеровцы стали угонять в Германию невельскую молодёжь, в их число попал средний брат – Петр. Единственным из мужчин в семье остался пятнадцатилетний Николай, которому пришлось вместе с матерью вынести все ужасы фашистской оккупации.
Прорываясь с боями из Киевского котла, Дмитрий, как и многие его сослуживцы, попал в плен и содержался в шталаге Белая Церковь. Бежал. В поисках еды попросил помощи у местных жителей. Они оказались коллаборантами и выдали красноармейца фашистам. Его вернули в лагерь, потом этапировали в Полоцк, в  ДУЛАГ № 125. По сути, это был настоящий концлагерь, но и оттуда ему удалось сбежать. В районе посёлка Идрица Себежского района Дмитрий нарвался на немецкий патруль. Был схвачен и снова доставлен в Полоцк. 10 суток карцера в лагере военнопленных равносильны смертельному приговору. Низкая температура, сырость и голод отнимали последние силы, медленно вели к угасанию его жизни. Руки уже не могли поднести ко рту выдаваемые узнику в сутки сто грамм хлеба и кружку воды.
Одному Богу известно, как Анастасия Поликарповна узнала про заточение сына. Собрав в небольшую котомку скудный провиант, она отправилась пешком в Полоцкий лагерь – это около 110 км. Сейчас трудно сказать, как ей удалось передать посылку. Возможно, немцы попались сговорчивые. Но то, что Дмитрию стали приносить в карцер одну ложку толокна ежедневно – факт.
— Когда я увидел толокно, то сразу понял, что кто-то родной узнал обо

Николай и Дмитрий Соловьёвы, 1946 год, Германия

мне. Заправлял его водой и пил. Возможно, именно это спасло мне жизнь, – рассказывал братьям после войны Дмитрий.
Осенью 1943 года в ходе молниеносной наступательной операции Калининского фронта войска 3-й ударной армии освободили город Невель и некоторые населённые пункты на юго-востоке района. Здесь следует отметить, что вся территория района была освобождена к весне 1944 года. Так вот, деревню Бойково освободили 6 октября 1943 года, а спустя две недели Николай был призван в ряды Красной Армии. В 153-м запасном полку он прошёл курс молодого бойца и был определён в 890-й отдельный сапёрный батальон 79-го стрелкового корпуса. В конце весны 1944 года линия фронта проходила вблизи села Лукино (в настоящее время граница Бежаницкого и Пустошкинского районов Псковской области). Это порядка  80 километров от Невеля. Но разве это расстояние для матери, беззаветно любящей своих сыновей? Для материнского сердца воистину нет преград.
  Анастасия Поликарповна не знала, где находится её сын, где расположена воинская часть, в которой он служит. Но, собрав нехитрые гостинцы, она пошла к нему на фронт, бережно храня на груди письмо от Николая. Заветный номер полевой почты 11159 она выучила наизусть, а солдатское письмо-треугольник служило ей путеводной звездой. Она показывала его всем, кто её останавливал и у кого она пыталась узнать дорогу.
Неизвестно, сколько времени она шла, но к полудню 18 мая её

Николай Евдокимович Соловьёв

остановили наши солдаты на подходе к Лукино. Сапёры из первой роты возводили переправу и очень удивились, когда встретили в паре километров от передовой женщину, разыскивающую своего сына по адресу их полевой почты. Проверили документы и доложили командиру. Тот по команде дальше.
Николай служил во второй роте и в это самое время с двумя товарищами строил наблюдательный пункт на переднем рубеже. Начался артобстрел первой полосы обороны, и от взрыва немецкого снаряда комья мерзлой земли страшным градом накрыли сапёров. В ногу ударило настолько больно, что она распухла прямо на глазах. Подняться было невозможно, пришлось ползти до щели-укрытия. Через какое-то время прибыл комвзвода и огорошил Николая новостью: «К тебе мать пришла! Приведи себя в порядок и двигайся в расположение…».
— Мам, как ты вообще такое удумала? – обнимая матушку, спросил Николай, – надо мной теперь все мужики смеяться будут.
— Соскучилась, сынок, терпеть больше нет сил, – утирая слёзы, ответила мать. – А ты почему такой грязный? Ты где был?
— Так я ж не на танцульках.
До позднего вечера они разговаривали. Николай спрашивал про отца, братьев – может, вернулся кто. Да куда там… Сын накормил мать солдатским ужином. А она ему из котомки гостинец достала: печенье из отрубей и толокна, с кило где-то. Толокно ведь очень питательное: съел пару ложек – и ты уже сыт.
Весть о том, что к бойцу на фронт пришла мама, дошла до командира батальона, который распорядился отрядить следующим утром полуторку на станцию «Невель» за продуктами для части, и заодно доставить Анастасию Поликарповну до соседнего райцентра.
В деревне было несколько целых домов: в одном квартировали солдаты, а в другом проживало две или три семьи. Туда мать Соловьёва и определили. Она там подремала чуток в уголке. А поутру – в обратную дорогу. 
– Обнялись мы на прощание, – вспоминает ветеран. – Она мне: «Береги себя, сынок. Уж не знаю, увидимся ещё или нет». И такая тоска у неё в глазах была, что и сейчас заплакать хочется, да выплакал всё уже.
К вечеру 19-го мая Анастасия Поликарповна вернулась в Бойково. Устав от дальней дороги, легла спать. А ночью на озере Мелкое, по берегу которого располагалась деревня, какой-то капитан лучил рыбу. И в это самое время немецкие самолёты летели бомбить железнодорожный узел «Невель – 2». Село находилось меж двух дорог, одна – на Усвяты, другая – на Витебск, и соединялись они трассой Великие Луки – Невель, здесь же, в трёхстах метрах, проходит железная дорога Невель – Витебск. Скорее всего, такая картина местности вкупе с лучами фонаря на воде смутила немецких лётчиков, и они открыли бомболюки. 38 авиабомб превратили этот клочок земли в адское месиво. Смертельные осколки прошивали стены домов, а взрывная волна сносила крыши, разбрасывая венцы строений на десятки метров…
Анастасия Поликарповна погибла. Она словно предчувствовала трагический конец своей жизни и поэтому сделала то единственное, что сейчас кажется странным и невообразимым – пришла на фронт к своему сыну. Пришла, чтобы проведать, попрощаться, увидеться в последний раз и, возможно, тем самым уберечь своё дитя от неминуемой смерти в жерновах беспощадной войны.

Пётр Евдокимович Соловьёв с учениками, г. Пустошка, 1946г.

P.S.
Соловьёвы вернулись с войны живыми. Отца демобилизовали сразу после Победы. По возвращению он всю жизнь трудился в колхозе. Дмитрия освободили американцы из шахт в горах Германии. Осенью 1945 года его передали советским войскам. Пройдя фильтрационную цедилку, ему пришлось ещё год служить в Западной группе

Братья Соловьёвы, много лет после войны.

оккупационных войск. Вернувшись, окончил железнодорожный техникум и работал в г. Полесске Калининградской области на местной дистанции пути. Петра освободили наши войска весной 1945 года, после чего отправили к месту жительства. Он закончил Невельское педучилище и по распределению был направлен в Латвию учителем начальных классов, но успел до этого поработать в г. Пустошке. А Николай вернулся домой только в 1950 году и работал до выхода на пенсию киномехаником.
В общем, всё у них сложилось хорошо, но даже сейчас, спустя 77 лет, внуки и правнуки Анастасии Поликарповны с трепетом в голосе рассказывают эту историю своим детям, полную трагизма и безраздельной любви матери к  сыновьям.

Геннадий Синицкий,
корреспондент газеты “Невельский вестник”, член РОО Беллитсоюз “Полоцкая ветвь”