Судебная практика в Невельском районе

«Нужны репрессивные приговоры…»

Читая сегодня архивные материалы первых лет советской власти, во многом можно провести параллель с нашей современной жизнью.
Так, например, 16 января 1927 года 200 представителей девяти профсоюзных организаций различных трудовых коллективов города Невеля на собрании спрашивали городское руководство «о водоснабжении города, о заготовке топлива, о взаимоотношениях Горкоммунотдела и Горсовета, о мощении улиц, освещении окраин, удовлетворяет ли электростанция население светом, почему не предоставляются лучшие помещения школе Рабкома, как будет использовано бывшее помещение кино, почему не дополучена аренда с плужного завода, почему в амбулатории недостаточно внимательно осматриваются больные, почему нет избы-читальни на окраине города, почему не выдали пожарным спецодежду, проводились ли санитарные осмотры парикмахерских, почему по воскресеньям закрыты пивные» и так далее. (Гос. архив Псковской области в городе Великие Луки Ф. Р-744, оп. 1, д. 118.)
Но сразу после революции, в годы военного коммунизма, на повестке дня в первую очередь стояли проблемы борьбы с бандитизмом, воровством, уличным хулиганством, коррупцией, пьянством, самогоноварением и другими пороками общества.
Так, в акте невельского организационного подотдела о политическом состоянии уезда в декабре 1921 года говорится: «По уезду развилась выгонка самогона. В связи с декретом Совнаркома о разрешении 30-градусного вина распивающие чувствуют себя смелыми и отвечают: «Напился согласно декрета». По неофициальным сведениям, многим, якобы, удаётся каким-то способом приобретать спирт из Лёховского государственного завода Городокского уезда».
Следует отметить, что проблема самогоноварения красной нитью проходит во многих документах в 20-е годы прошлого века. В докладе начальника милиции Невельского уезда в Витебскую губернскую милицию 27 августа 1923 года № 5008 отмечается: «В последнее время в связи с новым неурожаем хлеба крестьянством выгоняется самогон, поэтому развивается пьянство среди крестьян. Борьба с самогонщиной в пределах вверенного мне уезда ведётся усиленно и успешно, но беда в том, что работа милиции в этом направлении идёт насмарку. Все дела в большинстве случаев Нарсудами если не прекращаются, то разрешаются совершенно незначительными штрафами… В интересах будущей продкампании, которая уже не за горами, я ходатайствую о понуждении нарсудей выносить по делам о самогоноварении более репрессивные приговоры, которые являлись бы помощью милиции в деле борьбы с этим злом». (Там же. Фонд Р. 261, оп. 1, д. 159, с. 216.)
Ещё большим злом, от которого страдало население, был бандитизм. На территории уезда действовала целая сеть бандитских формирований, которые днём и ночью совершали разбойные нападения на граждан и различные учреждения. В упомянутом выше акте от декабря 1921 года называется и эта проблема: «Были случаи появления бандитов 17-го числа в количестве 4-х человек совершено нападение на Туричинское лесничество, где похищено 65 миллионов денег. В конторе хозяйственных разработок Железкома Николаевской ж.д. похищено 583 аршина мануфактуры и прочие предметы. Ограблен кооператив Стайки Стаецкой волости. 24-го числа ограблен Топорской кооператив и отобран револьвер «Наган» у находящегося там Предволисполкома тов. Волкова. Того же числа Чупровским завед. Волотделом тов. Артеменковым совместно с отрядом по продналогу случайно пойман в районе волости некто бандит Потап Медьковский».
О настроениях рабочих и советских служащих в акте отмечается, что «положение рабочих и служащих с переходом к «прожиточному минимуму» несколько улучшилось, но развёртывающаяся волна вольной торговли даёт себя быстро чувствовать, сказочно растущие цены на продукты потребления (как например, в начале декабря пуд щуки на вольном рынке стоил 100 тыс. рублей и в конце декабря поднялся до 360 тыс. рублей) заставляют чувствовать необеспеченность своего существования и нежизненность ставок прожиточного уровня.
Наблюдались разные слухи, что всё возвращается на старое. Дома как в городах, так и в деревнях перешли в собственность бывших владельцев. Бывшим помещикам передаётся часть земли и постройки их имений. Якобы, будет установлена собственность на землю и прочее. Отмечается общее желание крестьян к хуторскому землепользованию».
О состоянии экономики, кооперации и политических настроениях в уезде сообщается в государственной информационной сводке № 10 за декабрь 1923 года: «Материальное положение рабочих щетинной фабрики и конезавода Губсоюза удовлетворительное, зарплата в среднем на щетинной фабрике 40 товарных рублей в месяц и на конезаводе – 30 товарных рублей, каковая выплачивается регулярно.
Наблюдается недовольство рабочих невельской щетинной фабрики директором Витгубщеткома, который, по их мнению, не соответствует занимаемой им должности и не в курсе дела, руководителем которого он поставлен. Кроме того, имеются слухи среди рабочих, что директор Витгубщеткома Дябут – антисемит, а его завхоз Гурько замечен в преступлении по должности, как-то: возит к себе на дом дрова, принадлежащие фабрике, меняет червонцы на чёрной бирже и возвращает их в кассу по государственному курсу, беря разницу себе в карман.
Политсостояние кооперативных органов в городе удовлетворительное, в деревне же есть частично кооперативное объединение, в котором проводит своё влияние кулацкий элемент в противовес интересу бедняков. Влияния антисоветских партий нет, за исключением кулацкого влияния. Наиболее ходкими товарами являются керосин, соль, рожь. Кооперативные цены ниже рыночных на 5-10 %. Состояние частной торговли удовлетворительное. Политнастроение торговцев враждебное, особенно к проводимой политике частной торговли. Настроение советских служащих удовлетворительное, отношение их к Соввласти и РКП(б) хорошее, а к тарифной политике, в зависимости от увеличения или уменьшения жалованья, хорошее или плохое. В данный момент – неудовлетворительное из-за получаемого плохого содержания. Состояние милиции при получаемой ею скудной заработной плате всё же удовлетворительное, т.к. берут, где только можно, хотя состоявшиеся заседания аттестационной комиссии работников милиции и угрозыска замеченных из них во взяточничестве постановила выбросить из рядов милиции.
17 декабря с.г. покончил жизнь самоубийством милиционер Новохованской волости Иванов Фёдор Семёнович, оставивший после себя письмо, из коего видно, что таковой решил покончить жизнь самоубийством на материальной почве из-за скудного жалованья, т.к. не мог брать взяток по своей честности». (Там же. Фонд Р 107, оп. 3, д. 14.)
Проблема коррупции в первые годы советской власти, если судить по имеющимся архивным документам, была одной из самых неразрешимых в Невельском уезде, как, вероятно, и на всей территории страны. В некоторых статьях я уже приводил различные факты на эту тему. Приведу ещё несколько.
Так, в 1923 году уполномоченный ГПУ Салдов докладывает совершенно секретным сообщением председателю Невельского уездного исполкома следующее: «По хорошо проверенным агентурным сообщениям, секретарь уездного земельного управления т.
Додор появляется на службе в пьяном виде, имеет связи со спекулятивным миром и с крестьянством, доказывающие, что т. Додор, безусловно, имеет сделки, ибо жить на получаемое жалованье так широко нельзя. Поймать же т. Додора на месте преступления, как имеющего хорошую связь и знакомства, не удаётся, а поэтому необходимо т. Додора уволить…»
По следующему секретарю уездной земельной комиссии Салдов докладывает, что «он принимает к себе на квартиру крестьян, от которых принимает в виде гостинца, вернее, взяточки: масло, яички, муку, мясо и т.д., живёт не по получаемому жалованью и пьянствует». (Там же. Фонд Р 107, оп. 3, д. 14.)
И в заключение приведу докладную записку заведующего общим подотделом невельского отдела управления начальнику политического бюро от 11.01.1922 года: «Распределение леса Гультяевской волости было неправильное. Усматривается, что председатель волостного исполкома, имеющий две избы и сруб, не постеснялся получить себе около 45 пней, то же самое замечается и в отношении остальных членов комиссии, распределяющей лес. Явно усматривается преступление по должности, выражающееся в том, что члены комиссии, не нуждаясь в лесе, получили таковой в изрядном количестве и выделили на граждан волости кулацкого элемента, давая беднякам по 2 – 3 пня, а то и совсем ничего». (Там же. Фонд Р 107, оп. 3, д. 14, лист 12.)
Несмотря на то, что с тех пор прошло девяносто лет, подобные перечисленные преступления и факты можно встретить и сегодня, в двадцать первом веке. За исключением только самоубийства из-за невозможности брать взятки по своей честности.