Однажды я не выстрелил…

Снайпер Иван Ткачёв лично уничтожил две роты вермахта!

Оптический прицел собственной винтовки – самое уязвимое место снайпера. За годы войны вражеские пули разбивали его у Ивана Ткачева 10 ( ! ) раз…
На его личном счету около 200 уничтоженных солдат и офицеров противника !

Когда началась война, мне было 19, и я ушёл на фронт. Ещё в школе я был самым метким среди сверстников, гордился полученным значком “Ворошиловский стрелок”. И был очень горд тем, что на фронте стал снайпером.

Сам факт присутствия снайперов на поле боя наводит страх на врага. Дистанция для такого стрелка не имеет никакого значения. У Снайпер И.Т. Ткачевхорошей винтовки мощная оптика, и часто в прицеле видно выражение глаз ничего не подозревающего человека. Убивать тяжело. Но была война. Я считал, что невозможно воевать в белых перчатках и никогда не питал жалости к фашистам. Было ясно: если мы не выстрелим, выстрелят в нас. На моём счету сотни точных попаданий.

Но однажды я не выстрелил. И Бог дал мне удивительную возможность оказаться лицом к лицу с последствиями этого поступка.

Осенью 1943 года моя дивизия держала оборону на участке у деревни Турки-Перевоз. В тот вечер из штаба принесли почту, и мне в руки попало письмо, адресованное “самому храброму воину”. На фронт часто приходили такие воодушевляющие солдат послания. Это письмо было от Валентины из Ленинграда. Она умоляла отомстить за убитых врагами родителей.

Я был очень тронут и на следующий день исполнил просьбу – уничтожил нескольких фашистов. Солнце уже клонилось к закату, и бой почти затих, когда вдруг в траншеях противника началось какое-то оживление. Я взял винтовку и навёл прицел. Возле землянки стоял высокий худой немец. “Долговязый – мой”, – предупредил я товарищей.

В прицеле я отчётливо видел его лицо, повязку на правом глазу и шрам на щеке. Шатаясь, он нёс какой-то ящик в сторону окопа. Вдруг остановился: увидел своих убитых сослуживцев. И застыл – оторопевший и жалкий. Из укрытия выскочил офицер, сбил “долговязого” с ног и сам упал замертво, сражённый пулей кого-то из моих товарищей. Я по-прежнему предельно ясно различал через оптику и его глаза, и шрам на щеке, но уже не видел разметки на прицеле. Диоптрии “поплыли”, и я снял палец со спускового крючка: пусть живёт…

Прошло много лет. В 1972 году в парке Горького в Москве проходила Снайпер И.Т. Ткачеввыставка ГДР. Я зашёл посмотреть. И вдруг увидел: немец – экскурсовод что-то кому-то рассказывает на ломаном русском. Шрам на щеке, неподвижный правый глаз, знакомая долговязая фигура… Я не верил своим глазам!

Разговорились. Да, в 1943-м он воевал на том же участке фронта, что и я. Да, он помнит тот случай. Тогда, ещё не оправившись от ранения, он подносил патроны к пулемёту и услышал крик: “Ложись!   Снайперы!”   Но растерялся и остался стоять, пока не был сбит с ног. Вскоре его комиссовали и отправили домой.

Месяца через 3 я получил письмо из Германии. На фотографии – тот самый солдат, его жена и 3 дочери, очень похожие на отца. А на обратной стороне надпись: “Дорогой друг, посмотри на фотографию. Этих милых деток могло бы и не быть на свете, если бы вы тогда, на фронте, не проявили великодушие и не сохранили жизнь нашему дорогому отцу и мужу. Мы вам очень обязаны. Приезжайте в гости”.

Ответ я не написал. Просто не смог подобрать слова. Впрочем, и времена для переписки с заграницей были не самые лучшие. Но всем сердцем почувствовал я тогда смысл заповеди “Не убий”. И вспомнил строчки из любимого мною Блока:

Жизнь – без начала и конца.
Нас всех подстерегает случай.
Над нами сумрак неминучий
Иль ясность Божьего лица…

Ткачёв Иван Терентьевич, полковник в отставке, бывший снайпер 21-й гвардейской Невельской стрелковой дивизии.
Газета “Советская Белоруссия” № 146 (21812), Суббота 9 Августа 2003 года. http://airaces.narod.ru/snipers/m1/tkach_it.htm

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Google Buzz
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир
Опубликовать в Одноклассники