Последний владелец имения Семеново (часть 1)

Л. ДУНАЕВА (Санкт-Петербург)
— Название населенного пункта: Имение Семеново.
— При какой находится воде: Озеро Иван.
— Кому принадлежит из землевладельцев (Сословие и вероисповедание): Барону Кусову, православному.
(Список населенных мест Витебской губернии. Витебск. 1906. С. 287)

Барон Кусов… Что стоит за этим именем? Что за личность? Какова судьба? И как отразилась в ней история?

Коренными жителями Витебщины Кусовы не были. Семейное предание, указывая на осетинское происхождение рода,¹ ведет его от некоего Василия Григорьевича (1729-1788), именуемого в документах «бобылем» села Клементьева Святотроице-Сергиевской Лавры Московского уезда,² и намечает первую хронологическую веху — 1746 г., когда «имя Кусовых впервые становится известным в русском торговом мире».³

В официальных же документах точка отсчета приближена на двадцать лет, к 1766 г. Именно тогда Василий Григорьевич был записан во вторую гильдию Санкт-Петербургского купечества.⁴ Поселившись в столице, он купил дом на Васильевском острове, у Тучкова моста, и открыл контору. «Торговля производима была им, Василием Кусовым заграничная и при здешнем порте оптовая», — читаем мы в документах департамента Герольдии.⁵ «Главными предметами его вывоза были поташ, пенька, лен, сало, лес, полосовое железо, конопляное масло, юфт, парусное полотно, клей и сальные свечи, а привоза — олово, свинец, квасцы, жесть, виноградные вина, сахарный песок <…>, крап, сандал, кофе, перец, гвоздика, чернослив и другие колониальные произведения», — сообщал его правнук через столетие.⁶
Умер Василий Кусов купцом 1-й гильдии и похоронен в Александро-Невской Лавре, где потом хоронили и самых именитых из его наследников.⁷ Могилу его украшает надгробие, выполненное Ф. П. Толстым.
Своему единственному сыну завещал он не только крупный капитал, торговый дом, стоящий «наряду с первыми русскими фирмами», но и твердые принципы.
Последнему владельцу имения Семеново приходился он прапрадедом.
Сын Василия Григорьевича, Иван (1750-1819), значительно укрупнил отцовское дело и расширил его географию: он торговал почти со всеми странами Скандинавии и центральной Европы, с Испанией, Португалией и даже с Америкой, откуда вез товары на собственном корабле «София».⁸ Иван Васильевич был в числе первых учредителей Российско-Американской компании. Он не ограничил свою деятельность исключительно торговлей, устроив в Петербурге сахарную фабрику и поташный, водочный и кожевенный заводы,⁹ «дожившие» до революции.¹⁰
Тридцатилетним трудом нажив огромное состояние, он стал одной из самых уважаемых фигур столичного купечества. В числе шести избранных Городовым Обществом был он приглашаем на заседания Государственного Совета при Императорском Дворе.¹¹ Известен был Иван Кусов также своею широкой благотворительностью: жертвовал на «на военные надобности» и в 1800-м, и в 1812 г., был главным вкладчиком на построение храма Св. Великомученицы Екатерины на Васильевском острове, в Кадетской линии.¹² Семейное предание сохранило образ человека прямого, честного и справедливого.
Он был кавалером двух орденов: Мальтийского — Св. Иоанна Иерусалимского и Св. Владимира 4-й степени, имел и «бронзовую медаль на ленте ордена Св. Анны для ношения в петлице»¹³. Из поколения в поколение передавался в семье Кусовых рассказ о том, что Александр I, благоволивший Ивану Васильевичу, удостаивал его своими посещениями.¹⁴
Хоронили Ивана Кусова всем Петербургом: в процессии, которая растянулась на несколько верст, были сановники, биржевое купечество и множество бедных, «которым при жизни своей Иван Васильевич багодетельствовал»¹⁵.
Портрет Ивана Кусова работы О. Кипренского ныне экспонируется в Русском музее.¹⁶
Несметный капитал отца был полюбовно поделен между семнадцатью детьми, что не могло не сказаться на материальных средствах и коммерческом обороте торгового дома.¹⁷
Старшие сыновья, Алексей (1779-1848) и Николай (1780-1836) — так же, как и отец, коммерции советники, но уже и действительные статские советники, кавалеры нескольких орденов — вели дела фирмы «Ивана Кусова сыновья», «продолжая неуклонно следовать в своих действиях путем чести и справедливости, которым отличались на торговом поприще их предки».¹⁸ И также были окружены уважением. Николая Ивановича в течение 9 лет выбирали столичным городским головою. Состоял он действительным членом Вольного Экономического общества и был одним из директоров Российско-Американской компании.¹⁹ Алексей Иванович Кусов, также член Вольного Экономического общества, был директором от купечества государственного коммерческого банка, членом Совета Государственных кредитных установлений.²⁰ Оба брата «неоднократно имели счастье получать высочайшие благоволения за особые труды и значительные пожертвования»²¹.
В марте 1830 г. именным указом императора Николая I Николай и Алексей Кусовы были «возведены в Дворянское Российской империи достоинство с нисходящим от них потомством»²². Сын Алексея, Алексей Алексеевич (1814-1867), окончив Петербургский университет по философско-юридическому факультету, успешно служил в Канцелярии флота генерального интенданта, но после смерти отца «для поддержания и продолжения коммерческих дел фирмы» вынужден был выйти в отставку «с мундиром и чином Коллежского Советника»²³.
В 1866 г., к столетию торгового дома Кусовых, два старших наследника были возведены в баронское звание. Их дворянский герб, помимо баронской короны, украшал девиз «Трудом и твердостью»²⁴.
Вот такая родословная была у последнего владельца имения Семенова Владимира Алексеевича Кусова. Он родился 2 июля 1851 г. Окончив курс в Санкт-Петербургском Коммерческом училище (экономическое образование было необходимо наследнику крупного торгового дома) и сдав экстерном офицерские экзамены по программе 1-го Павловского военного училища он был определен в 1871 г. в лейб-гвардии конный полк. Послужной список Владимира Кусова свидетельствует об успешном продвижении. Принимал он участие и в русско-турецкой войне: но 2-ая батарея Дунайской армии, к которой он был прикомандирован, в сражениях не участвовала. В ноябре 1878 г.
в чине штабс-капитана он вышел в отставку «по домашним обстоятельствам». Затем принимал деятельное участие в устройстве Всероссийской выставки рыбопромышленности, за что Всемилостивейше был пожалован орденом Св. Станислава 3-й степени и причислен к Министерству Государственных имуществ.²⁵
16 февраля 1896 г. подал барон Кусов, написанное на гербовой бумаге прошение, в котором были такие слова: «Желая поступить вновь на службу Вашего Императорского Величества <…>, Всеподданейше прошу <…>, дабы поведено было представить меня <…> на службу в Дирекцию Императорских театров»²⁶.
Ровно через 20 дней вышел приказ, по которому проситель был «определен чиновником особых поручений при Директоре Императорских театров»²⁷. Так ступил Кусов на то поприще, где суждено было ему подвизаться многие годы. Почему отставной штабс-капитан выбрал местом для очередной службы Дирекцию Императорских театров? Надо думать, не последнюю роль в этом выборе сыграло то обстоятельство, что Дирекция входила в структуру Министерства Двора, и это открывало возможность получения придворных чинов.
Должность чиновника по особым поручениям при директоре не была руководящей, но на ней можно было проявить себя. Из людей известных, которые ее занимали, назовем А. Е. Молчанова, основателя и первого редактора «Ежегодника Императорских театров»²⁸; С. П. Дягилева,²⁹ пришедшего в Дирекцию тремя годами позже Кусова и приведшего с собой в Императорские театры «мирискуссников», а также М. И. Терещенко, будущего министра финансов и министра иностранных дел Временного правительства, известного прекрасными культурными начинаниями: он активно привлекал к сотрудничеству с Императорскими театрами А. Блока, А. Ремизова, Ф. Сологуба.³⁰
Владимир Алексеевич Кусов не оставил такого следа. С именем его не связываются никакие смелые инициативы и оригинальные идеи. Он не хватал звезд с неба — был просто исполнительным, аккуратным и в меру расторопным чиновником: в скучноватой фигуре его чудится нечто заурядное, казенное, отдающее рутиной и канцелярщиной. Зато в служебном отношении он был много долговечнее своих знаменитых коллег. За 21 год его работы сменилось трое директоров. Начал он службу при И. А. Всеволожском, художнике-дилетанте, «настоящем барине со вкусами европейца и хитростью дипломата», занимавшем свой пост в течение 17-лет.³¹ Когда же тот получил неожиданную отставку и был назначен, или, как сам расценивал, «сослан» на директорство в Эрмитаж, Кусов вел себя достойно.
«Дорогой Анатолий Евграфович, — писал он в те дни Молчанову, — <…> тебе уже известно, что <…> мы лишились принципала в лице И. А. <…>. Третьего дня ездил к нему на дачу выразить сожаление по поводу его ухода и благодарить за доброе ко мне отношение. Жаль было смотреть на старика <…>».³²
Затем последовало двухлетнее директорство племянника И. Всеволожского, молодого новатора, эстета и эрудита — князя С. М. Волконского, «совершенно на Всеволожского не похожего ни по вкусам, ни по взглядам на театр»³³. Через много лет Волконский вспоминал: «На перегибе двух столетий прошли два неприятных тяжелых года, проведенных в близком соприкосновении с сферами чиновничьими, артистическими, газетными <…>. Я был в ведомстве моем окружен недоброжелателями»³⁴. Нет никаких оснований считать, что среди недоброжелателей директора был и Кусов, как нет оснований исключать противоположное. Фигура его, однако, неожиданно обозначается в знаменитой истории, разыгравшейся вокруг Дягилева, привлеченного новым директором в Императорские театры. С. М. Волконский вспоминал: «Дягилев имел талант восстанавливать всех против себя. Начался тихий бунт в конторе, за кулисами, в костюмерных мастерских. <…> Однажды я передал <…> письменное распоряжение о том, что постановка балета Делиба “Сильвия” возлагается на Дягилева. <…> Вечером приходят ко мне два моих сослуживца из конторы и говорят, что распоряжение вызовет такое брожение, что они не ручаются за возможность выполнить работу. Я уступил <…>, сказал Дягилеву, что вынужден взять свое слово обратно»³⁵.
Как известно, отмена решения Волконского повлекла за собой увольнение Дягилева и уход из Императорских театров художников-мирискуссников.
Что одним из этих чиновников был Кусов, выясняется из записи в дневнике Теляковского: «Поленов мне сказал, что он объявил князю, что если постановка будет поручена Дягилеву, то он, Поленов, и барон Кусов, оставаясь в отличных отношениях с князем, уйдут со службы»³⁶.
В правление Волконского Кусов стал заведующим монтировочной частью.³⁷
Монтировочная часть, доставшаяся Кусову в управление, была хлопотным хозяйством. В нее входили все постановочные службы театра и весь их разношерстный люд: штатные декораторы, художники-исполнители, машинисты, бутафоры, костюмеры, гримеры, парикмахеры, портные, плотники, рабочие сцены… Дела же в монтировочной части шли по традиции рутинно и бесхозяйственно. Материалы: дерево, холсты и прочее — строгому учету не подвергались и не имели должного надзора. Не существовало описей декораций, не имелось просторных складов для них, зато в тесных помещениях вместе с декорациями Императорских театров хранились чужие. Плотники пили горькую… И, разумеется, испокон веку царило почти узаконенное воровство, о котором все знали, но смотрели на это сквозь пальцы. Потому-то в монтировочной части и случались всякие «чудеса»: «от декорационного холста, какого бы размера он ни был, остатков никогда» не оставалось, «хотя бы размер самой декорации требовал лишь половины отпущенного»³⁸; костюмы Мариинского театра неожиданным образом обнаруживались в цирке Чизанелли; некоему купцу для производства моющих работ постоянно продавались декорации снятых с репертуара спектаклей, но деньги за них в бюджет театра не поступали, а при золочении купола храма на Сенной площади его покрывали декорациями Императорских театров!³⁹
Все эти нарушения обнаружил третий на служебном веку Кусова директор, энергичный реформатор — полковник В. А. Теляковский.⁴⁰ С Кусовым новый директор был поверхностно знаком еще в бытность управляющим московской конторой. Был осведомлен Теляковский и об участии Кусова в деле увольнения из Имперторских театров Дягилева и негодовал по этому поводу. Для него Кусов был воплощением рутины, представителем «партии конторы» «Все, что ни есть художественного, так или иначе из Петербургской дирекции удалено, и партия конторы <…> одержала верх <.. > Директор [Волконский. — Н. Д.] выдержал добровольно всю травлю из-за приглашения Дягилева. Теперь же <…> князь дает его и всю плеяду художников потопить и кому же — бездарному и ничего не могущему произвести Поленову и больному ногами и головой Кусову».⁴¹ Став директором, входя в курс дела и знакомясь со своим штатом, Теляковский набрасывал в дневнике краткие характеристики подчиненных. Барону он дал такую оценку: «Нет никакого сомнения, что в искусстве он ровно ничего не понимает. Следовательно, и по монтировочной части тоже ничего. Говорят — зато он честный человек и человек с большим состоянием. Является вопрос, честно ли занимать должность, будучи богатым человеком, получать около 4000 р. жалованья за дело, в котором ничего не понимаешь?»⁴²

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Сообщено А. А. Смольевским, со слов Георгия Владимировича Кусова (1887 – не ранее 1943), сына барона В. А. Кусова.
2 Дело о дворянстве Кусовых Петербургской губернии. 1831 // РГИА, ф. 1343, оп. 23, ед. хр. 11017, л. 4. Далее: Дело о дворянстве. 1831.
3 Кусов А. А. Очерк столетней непрерывной торговой и общественной деятельности Гг. Кусовых с портретом представителя фирмы «Ивана Кусова сыновья» (приложение к «Народной газете»). СПб, 1866. С. 3. Далее: Очерк деятельности.
4 См. примеч. 2.
5 Там же.
6 Очерк деятельности. С. 3-4.
7 Часть захоронений сохранилась до наших дней. См.: Исторические кладбища Петербурга: справочник-путеводитель. СПб, 1993. С. 147-266.
8 Очерк деятельности. С. 5.
9 Там же.
10 Дело о службе барона В. А. Кусова // РГИА, ф. 497, оп. 5, ед., хр. 16698, л. 85. Далее: Дело о службе.
11 Очерк деятельности. С. 5.
12 Дело о дворянстве. Л. 6.
13 Там же.
14 Очерк деятельности. С. 7.
15 Там же. С. 7-8.
16 В ГРМ, кроме портрета Ивана Васильевича Кусова кисти О. А. Кипренского, находится еще один портрет Кусова работы неизвестного художника, а также два портрета его сына Алексея Ивановича: один работы О. А. Кипренского, другой — неизвестного художника.
17 Очерк деятельности. С. 8.
18 Там же.
19 Там же. С. 9-11.
20 Там же. С. 8-9.
21 Там же. С. 9.
22 Дело о возведении коммерц-советника Алексея Кусова в дворянское достоинство // РГИА, ф. 1151, т. 1,. ед. хр. 218, л. 1.
23 Очерк деятельности. С. 12.
24 Дело о дворянстве Кусовых Петербургской губернии. 1892 // РГИА, ф. 1343, оп. 23, ед. хр.11016, л.12 об.-13.
25 Дело о. службе // РГИА, ф. 497, оп. 5, ед. хр. 1698, л. 8.
26 Там же. JI. 22.
27 Там же. Л. 11 об.
28 Анатолий Евграфович Молчанов (1856—1921). Должность чиновника по особым поручениям при директоре Императорских театров занимал с 1892 г.; заведующий монтировочной частью петербургских театров в 1897-1900 гг.; основатель и редактор «Ежегодника Императорских театров»; председатель Совета Русского Театрального Общества с 1900 г., его вице-президент — с 1904 г.
29 Дягилев Сергей Павлович (1872—1929) — театральный деятель, антрепренер, организатор русских выставок, концертов и спектаклей. Служил в Дирекции Императорских театров в 1899-1901 гг. О пребывании «мирискуссников» в Мариинском театре см.: Бенуа А. Н. Мои воспоминания: В 5-ти кн. М.,1990. Кн. 4-я, 5-я. С. 300-302, 339-342.
30 Михаил Иванович Терещенко (1888-1956).
31 Теляковский В. А. Воспоминания. Л.-М., 1965. С. 30-31. Далее: Теляковский.
32 Кусов В. А. Письмо А. Е. Молчанову от 20 июня 1899 // РГИА, ф. 678, on. 1, ед. хр. 421, л. 8.
33 Теляковский. С. 33
34 Волконский С., князь. Мои воспоминания: В 2-х т. М., 1992. Т. 2: Родина. С. 138. Далее: Волконский.
35 Там же. С, 140-141.
36 Теляковский В. А. Дневниковая запись от 5 марта 1901 // Теляковский B.А. Дневники Директора императорских театров: 1898-1901. Москва. М. ,1998.
C.518. Далее: Дневники Директора. М., 1998.
37 Дело о службе. Л.13—14 об.
38 Теляковский. С. 38.
39 Теляковский В. А. Дневник. Записи от 3, 5, 7 июля 1901 // ГЦТМ им. А. А. Бахрушина, ф. 200, ед. хр.1295, л. 1746. Далее: Дневник.
40 Владимир Аркадьевич Теляковский (1861-1924) — директор Императорских театров в 1901-1917 гг.
41 Теляковский В. А. Дневниковая запись от 5 марта 1901 года // Дневники Директора. М., 1998. С. 519-520.
42 Константин Коровин вспоминает. М., 1990. С. 548. Далее: Коровин.