Улица Маншук Маметовой
Людмилка, девочка моя.
Хочешь я расскажу тебе про нашу улицу. Каждое утро шагаем мы по ней. Я — на работу, ты — в школу. Гулко стучат по асфальту каблучки твоих туфелек. Нас обгоняют, бегут навстречу тяжелые грузовики, легковые машины и мотоциклы.
Вчера была по-осеннему дождливая погода. И мы не рискнули идти пешком. Сели в автобус. Промелькнули подпирающие небо трубы молочноконсервного комбината, многоэтажные корпуса вновь строящейся швейной фабрики, зеленые купы деревьев, что шумят над братским кладбищем, расположенным за гаражами автотранспортного предприятия, улица Ленина, с ее универмагом. Приехали!
Сейчас ты почти большая (как-никак пошла в первый класс). Раньше я рассказывал тебе сказки про Василису Прекрасную, Ивана Царевича. А теперь вот хочу про нашу улицу. Она выводила в жизнь меня. Теперь стала твоей.
Много красивых улиц в нашем старинном городке. Но, знаешь, Люся, по-моему наша — самая лучшая. Ты посмотри, какая она нарядная ранней весной, в осенние дни. Прямая, широкая. По обе стороны деревья. Многие из них — мои ровесники.
По ночам мне снится улица моего детства. Совсем другой была она в то время. Даже называлась иначе: «Витебское шоссе». Обыкновенная гравийная дорога, с извечными выбоинами и колдобинами. Узкая, неприглядная. Но мы любили ее, как любят сейчас мальчишки и девчонки места, где они играют. Здесь мы пропадали целыми днями. Тогда улица не была такой шумной. Машины пробегали редко. Чаще громыхали телеги.
Твоему отцу было четыре года когда грянула Великая Отечественная война. О ней ты услышишь в школе. А я видел ее своими глазами. Правда, мальчишескими. Как сейчас, стоит передо мной большак. Бесконечные колонны танков с черной свастикой на башнях.
— Пропала Россия, — выдавил кто-то из стоящих возле обочины.
— Врешь! — ответил ему твердый, решительный голос.
— Наши еще покажут.
Ты счастливая, Люся. Тебя не было на свете, когда костром пылал город. Ничего не щадили фашисты.
Недалеко от нашего дома оккупанты создали лагерь военнопленных. Длинный, темный барак. Теперь на его месте добротные, ощетинившиеся телевизионными антеннами дома. Здесь живут рабочие молочноконсервного комбината. Двадцать шесть лет назад за высоким колючим забором томились советские люди.
Я хорошо помню это мрачное строение. Тут нередко звучали выстрелы. Людей непокорных, больных уничтожали. Это зачастую проходило на наших глазах. Мы, местные мальчишки и девчонки, при каждом удобном случае таскали сюда картошку, морковку и другие продукты, которых и дома было не густо.
Да, Люся, что такое война, ты не знаешь. Иногда мы смотрим по телевизору репортажи из Вьетнама, и ты всегда боязливо закрываешь глаза, когда на экране вспыхивают взрывы снарядов и бомб американских агрессоров. Ты прячешься за мое плечо, видя заснятые на пленку детские трупики. Твой отец видел войну, воочию. Правда, смотрел на нее такими же несмышлеными глазами, как твои. Но он не хочет, чтобы это повторилось.
Словно осиновый лист на ветру, дрожало от взрывов Витебское шоссе. Но они уже нас не пугали. Это громили фашистов советские летчики. Наши! Тебе не понять, дочурка, этого простого, но в то же время такого дорогого и близкого каждому человеку слова.
Враг был отброшен. Но каким был он, древний Невель? Куда ни глянь — всюду пепелища, безглазые коробки домов, сиротливые трубы печей.
Но мы будто не замечали разрушений. В День Победы празднично разукрашенные машины катали нас по городу. Вскоре встречали воинов- победителей. Расскажу об одном из них. Ты, дочка, конечно знаешь нашего соседа дядю Степу. По вечерам он сидит на скамеечке возле своего дома. Вокруг него, как всегда, много людей. Большой жизненный путь прошел этот человек. Степан Яковлевич — участник Великой Отечественной войны. Сражался вместе со старшим сыном Александром. Он умер вскоре после победы над фашистской Германией. Доканали ранения, полученные в боях.
Сейчас дядя Степа на пенсии. Любит рыбачить. Он до камышинки знает Невельское озеро, никогда не возвращается без улова. А ты знаешь, Люся, чем он занимался после воины. Степан Яковлевич пошел на тот вон завод. Он обжигал кирпич. И может, благодаря ему, отстоявшему Отчизну от ненавистного врага, поднялись из руин новые дома, заводы и фабрики.
Да, хороша сейчас наша улица. Смотри, сколько красивых, добротных домов выросло на ней. Хочешь перечислю здания, на место которых после войны гулял ветер. Ты часто смотришь детские кинофильмы в клубе молочноконсервного комбината, знаешь, что этот очаг культуры вырос уже после войны. Сплошной длиннющий пустырь представлял участок, расположенный вдоль территории комбината. По сути дела, сразу за ним кончалась городская черта. А сейчас? Будто по мановению волшебной палочки здесь выросли учебно-производственное предприятие ВОС, трехэтажный дом, клуб.
Как раз напротив, на самом берегу Невельского озера, стоит сокоэкстрактный завод. В войну здание его тоже основательно пострадало. Теперь же это одно из крупных предприятий города, оснащенное современным оборудованием.
Недавно вдоль нашей улицы зашагали железобетонные опоры, свесились светильники. Скоро они вспыхнут ярким огнем. Обязательно пройдем с тобой из конца в конец под звездами.
Раньше улица называлась «Витебское шоссе». Сейчас носит имя Маншук Маметовой. А почему, знаешь? Это была веселая жизнерадостная девушка. Она родилась и выросла далеко от псковских краев. В Казахстане. Училась в медицинском институте. Война мобилизовала ее в свои ряды. Маншук погибла при освобождении нашего города. Героиня похоронена на братском кладбище, находящемся почти напротив школы, в которой ты учишься.
Людмилка, девочка моя. 7 октября исполняется 25 лет со дня освобождения нашего города от фашистской нечисти. Четверть века. Но жива память народная. Хочу, чтобы твое детство не омрачили черные тучи, чтобы над головой всегда было голубое небо, светило солнце. Хочу, чтобы каждое утро мы шагали с тобой по улице моего, а теперь и твоего детства так, как сегодня. Счастливые, улыбающиеся.
М.Зайцев
«Красное знамя» 1968 год
11 ноября, 2020 
