Униатское засилье

Униатское засилье на Невельской земле — достаточно обширная тема для краеведческих исследований. Нельзя сказать, что она покрыта какой-либо тайной или не изучена.
Проблема кроется только в сборе конкретной информации по определённому населённому пункту, разбросанной крупицами в разных источниках. Самих же источников вполне достаточно, чтобы составить более-менее ясную картину того времени.
Повторю ещё раз своё утверждение, высказанное ранее в книге «Храмы земли Невельской» — абсолютное большинство церквей Невельской округи изначально были православными, и только во времена польского владычества их осквернили кровавой печатью униатства.

Из рукописи Могилёвского архиепископа Георгия Конисского (1717 — 1795):
1. Православных плетьми, как скот, загоняли в костелы, сажали с грудными детьми в темницу, секли шипованными прутьями, жгли огнем, засекали до смерти. Священников сажали на псарню вместе с собаками… в местечке Невеле при костёле была закована в куницу молодая женщина, которая отказалась принять униатство, той же куницей была удавлена до смерти. (Куница — железная цепь с ошейником);
2. С 1715 по 1720 год в Белорусской (Могилёвской) епархии от разной шляхты, ксендзов и униатов насильно превращены в унию в местностях княгини Нейбургской (Невель, Себеж, Копыси и некоторых сёлах) 40 церквей;
3. Невельский плебан* Давидович с официалом Полоцкого архиепископа наехал на двор священника села Каратай в графстве Невельском. Принуждал того священника на унию.
А как не возмог принудить оного, то бил его нещадно, и руки и ноги сковал. Отвёз на свой двор, а потом отдал официалу, который 60 вёрст вёз оного священника с собой и не могучи, принудить его на унию, избил до полусмерти и бросил в лесу.
А коня того священника взял к себе. И Бог ведает, жив ли тот священник и где обретается. (Плебан — католический священник приходской церкви).
Справедливости ради отмечу, что не всегда, православный люд подставлял левую щеку, получив по правой. О таких фактах также есть упоминания, например, во времена епископства Сильвестра Четвертинского, о чём свидетельствует судебный процесс проходивший в г. Вильно с 27 октября 1720 г. по 29 мая 1723 г. по жалобе Полоцкого униатского архиепископа Флориана Гребницкого с православными Невельскими священниками и мещанами, а также с князем и княгиней де Шульбах-Нейбургскими.
Жалоба состояла в следующем: 6-го октября 1720 г. под предводительством князя и княгини де Шульбах-Нейбургских вкупе с экономами их имений, Невельские священники Николай Крицкий и Каллиник Крушина; бургомистры: Антон Супронович, Феодор Жданко и Иван Камкович; ратманы: Пётр Быховец, Максим Борисович и Николай Жданко; лавочники: Иван Минич, Иван и Семён Жданко, Фёдор Камкович, Семён Смоляк; мещанин Василий Камкович и другие Невельские православные мещане, вооружившись разным оружием, напали на приходские церкви Невельского уезда принявших 8-го апреля того же года унию (Поречьевская, Комшанская и Дубянская).
Для возвращения этих церквей в лоно православия, возмущенные невельчане переосвятили эти храмы и установили на них новые кресты. Участь священников принявших униатство была незавидна: Комшанский плебан — Константин Блюдух, был избит и утоплен в воде; Дубянской плебан — Лев Колачевский, после нанесённых ему побоев благоразумно согласился вернутся в православие; Поречьевский плебан — Стефан Журавский, после учинённого над ним насилия, чудом спас свою жизнь, улучив момент скрыться от рук ожесточённой толпы.
В числе виновников этого происшествия Флориан Гребницкий на первое место поставил преосвященного Сильвестра, князя Святополка Четвертинского, владыку белорусских дизунитов (исповедующие православие на территории Речи Посполитой).
Главный трибунал Великого Княжества Литовского (г. Вильно) поименованных выше лиц, а также преосвященного Сильвестра, именуемого себя начальником (Starszym) над Невельскими дизунитами, заочно осудил на изгнание, бесчестие и смерть, с взысканием штрафа в 2000 польских злотых с их имущества.
Однако на этом история не закончилась. Прибывший с генералами и понятыми в г. Невель, для исполнения постановления суда, градский судья Витебского воеводства Мартин Казимир Гурка, был встречен многочисленной группой вооружённых людей во главе с княгиней де Шульбах-Нейбургской, которая не позволила посторонним особам чинить суд на своей земле, и прогнала не прошенных гостей.
Такого рода поведение магнатов того времени, было обыкновенным явлением в своевольной и безурядной Польше, в которой, физическая сила зачастую царила над всеми нормами права и морали.